Смерть и сенатор

Вот, я отчеркнул, заметка о новейших исследованиях на космической станции «Мечников».
 — Что за станция?
 — Как, вы не знаете? Это же их Космическая больница, они смонтировали ее как раз под Большим радиационным поясом.
 — Продолжайте. — Стилмен говорил с трудом. — Просто я забыл название.
 Он надеялся спокойно закончить свою жизнь, но прошлое настигло его…
 — Конечно, заметка довольно скупая, но многое можно вычитать между строк Это, так сказать, первая ласточка, чтобы закрепить за собой приоритет, пока будет написан полный отчет Заголовок:
 «ТЕРАПЕВТИЧЕСКОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ НЕВЕСОМОСТИ НА БОЛЕЗНИ КРОВЕНОСНОЙ СИСТЕМЫ»
 Они искусственно вызывали сердечные заболевания у кроликов и хомяков, потом забрасывали их на космическую станцию Там же, на орбите, все невесомо, нагрузки на сердце и мышцы почти никакой А в итоге–то самое, что я пытался втолковать вам еще несколько лет назад Приостанавливается развитие даже самых тяжелых заболеваний, а многие и вовсе излечиваются.
 Небольшой кабинет с полированными панелями, который столько лет был центром его мира, ареной множества совещаний, кузницей всевозможных планов, вдруг стал нереальным Воспоминания были куда ярче: он снова был на заседании, состоявшемся осенью 1969 года, когда обсуждали — и яростно критиковали — итоги первых десяти лет деятельности Национального управления аэронавтики и космонавтики.
 Он никогда не занимал поста председателя сенатской Комиссии по астронавтике, зато был ее самым деятельным и речистым членом Именно там он завоевал славу блюстителя казны, человека трезвого, которого никаким ученым мечтателям— утопистам не провести Он вполне преуспел, и с тех пор его имя редко сходило с первых полос