Сад Рамы

Вместо этого поднялась с места, сказала, что просит задержаться его до вечера, чтобы переговорить попозже.
 Перед сумерками в выделенную Кэндзи комнату принесли записку, извещавшую, что обед состоится в восемь тридцать и на нем должен быть пиджак и галстук В назначенное время явился робот, проводивший его в великолепную столовую, на стенах которой фрески чередовались с гобеленами, с высокого потолка свисали сверкающие люстры, повсюду виднелись лепные украшения тонкой работы.
 — Кон бан ва [37] , Ватанабэ–сан, — обратилась к нему по–японски Франческа, предлагая бокал шампанского. — Я сейчас обновляю основные приемные, поэтому, увы, нам придется посидеть здесь за коктейлем, тут gauche [38] , как говорят французы, но ничего не поделаешь.
 Франческа выглядела прекрасно Светлые волосы были высоко уложены, их придерживал большой резной гребень Короткая нитка алмазов тесно охватывала шею, а под ней с бриллиантового ожерелья свисал огромный сапфир Открытое сверху платье белого цвета складками подчеркивало изгибы все еще полного молодости тела Кэндзи не мог поверить, что перед ним семидесятилетняя женщина.
 Она взяла его за руку и объяснив, что решила дать обед «в его честь», отвела к гобеленам на дальней стене.
 — Вы знакомы с обюссонскими коврами? — спросила она И когда Кэндзи в знак отрицания покачал головой, углубилась в историю европейского гобелена.
 Через полчаса Франческа заняла свое место во главе стола Были званы профессор музыки из Неаполя вместе с женой, предположительно актрисой, два симпатичных и смуглых футболиста–профессионала, куратор руин Помпеи, мужчина лет пятидесяти, поэтесса–итальянка средних лет и две молодые двадцатилетние, невероятно привлекательные женщины; получив указания от Франчески, одна из девушек села напротив Кэндзи, другая рядом.
 Сперва кресло напротив Франчески, на дальнем конце стола, осталось пустым, но она пошепталась со своим главным официантом, и через пять минут в комнату ввели полуслепого и оступающегося старца Кэндзи немедленно узнал вошедшего — это был Янош Табори.
 Блюда были изумительными, разговор оживленным