Сад Рамы

Укоризненно глянув на Ричарда и покачав головой, я вышла в коридор к Симоне, собиравшей остальных детей Мальчикам было трудно: Бенджи капризничал, даже Патрик сердился И мы с Симоной едва успели завершить сборы — для этого пришлось уложить мальчишек спать, — когда Ричард с Кэти спустились вниз.
 — За нами приехали, — в спокойном голосе Ричарда чувствовалось волнение.
 — Машина на льду, — добавила Кэти, стягивая плотную куртку и перчатки.
 — А почему вы решили, что это за нами? — спросил Майкл, появившийся в комнате чуть позже их обоих.
 — В ней восемь сидений и место для багажа, — ответила моя десятилетняя дочь. — Што еще туда влезет?
 — Что, — автоматически поправила я, пытаясь осмыслить эту новейшую информацию… мне уже казалось, что меня четыре дня поили огнем.
 — А октопауков видела? — спросил Патрик.
 — Ок–то–па–уков, — тщательно повторил Бенджи.
 — Нет, — ответила Кэти. — Только четыре огромных аэроплана, плоские такие, с огромными крыльями Они с юга пролетели над нами Мы с папой решили, что в них поехали октопауки, так, папочка?
 Ричард кивнул.
 Я глубоко вздохнула.
 — Ну хорошо, берите вещи и пошли Сперва несем мешки, а потом мы, взрослые, втроем сходим за компьютером.
 Через час все мы были уже в аппарате В последний раз выбравшись из нашего подземелья, Ричард нажал ярко–красную кнопку, и наш раманский геликоптер (я решила называть его так, поскольку он взмыл прямо вверх, а не потому, что был оснащен ротором) поднялся в воздух.
 Первые пять минут мы поднимались медленно и вертикально И когда оказались возле оси вращения Рамы, где нет тяготения и атмосфера очень разрежена, наш аппарат ненадолго застыл, меняя внешнюю конфигурацию.
 В последний раз я с трепетом оглядывала Раму, далеко внизу буроватым пятнышком посреди замерзшего моря виднелся приютивший нас остров Рога на юге были видны отсюда как никогда четко