Рама Явленный

Теперь увеличенное в два раза изображение ошеломляло своей четкостью.
 — А можно я еще раз посмотрю, как он брыкается? — спросила Эпонина.
 Видеоинженер сказал что–то главному москитоморфу, и менее чем через ниллет на стене появилась картинка молодого мистера Паккетта, брыкавшегося в животе матери.
 — Погляди, какие сильные ножки! — воскликнул Макс Он успокоился Оправившись от первого потрясения, Макс встревожился за все это «убранство» природой дарованного его сыну убежища Николь успокоила будущего папашу, показав ему пуповину, и уверила Макса, что все совершенно нормально.
 — Значит, все будет в норме, не раньше срока? — спросила Эпонина, когда повтор завершился.
 — Да, — ответила Николь. — По–моему, тебе осталось пять–шесть недель… первые роды часто запаздывают… Возможно, подобные прерывистые схватки будут повторяться, но не стоит волноваться из–за них.
 Николь искренне поблагодарила Синего Доктора, Макс и Эпонина последовали ее примеру Потом октопауки собрали все свои принадлежности, биологические и неживые, и отбыли со своей лабораторией Тогда Николь перешла через комнату и взяла Эпонину за руку.
 — Es–tu heureuse? 13 — спросила она подругу.
 — Absolument 14 , — ответила та. — Я чувствую облегчение, а то уже боялась, что дело плохо.
 — Какое там! Просто была первая из ложных тревог.
 Макс подошел к Эпонине и обнял ее Он сиял Николь, чуть отодвинувшись в сторону, смотрела на сцену нежности «Нет лучшего времени для любви друг к другу, мои друзья, — подумала она, — чем ожидание первого ребенка».
 Николь направилась к двери.
 — Минутку, — остановил ее Макс. — А тебе не интересно узнать, как мы намереваемся назвать его?
 — Конечно же.
 — Мариус Клайд Паккетт, — гордо произнес Макс.
 — Мариус, — проговорила Эпонина, — потому что так звали ребенка Эпонины из «Отверженных» 15 … Я мечтала о Мариусе всю мою долгую жизнь, все одинокие ночи, проведенные в детском приюте