Рама Явленный

Когда Синий Доктор пояснил мне, что измерения входят в программу начального обучения молодежи, я спросила о причинах неправильности цветовой речи детей Синий Доктор ответил, что эти октопауки очень малы и не миновали «первого цвета», а потому едва способны четко выражать мысли.
 Когда мы возвратились в конференц–зал, меня принялись расспрашивать о пищеварительной системе человека Вопросы были крайне сложными… шаг за шагом мы прошли весь цикл лимонной кислоты Кребса, обсудили основы биохимии человека, которую я едва помню (меня вновь поразило, насколько октопауки больше знают о людях, чем мы о них) Как всегда, мне ни разу не пришлось повторять ответ.
 Какой день! Он начался со страдания, с печали о Бенджи Но потом мне напомнили, сколь гибка человеческая психика: меня вывели из уныния неожиданные познания об октопауках Я по–прежнему удивляюсь человеческому разуму —  как умеем мы изменяться и приспосабливаться.
 Вчера мы с Эпониной обсуждали нашу жизнь здесь, в Изумрудном городе, говорили, что необычные условия жизни вполне могут повлиять на ребенка, которого она вынашивает Эпонина улыбнулась, качнув головой.
 — А знаешь, что меня удивляет? — сказала она. — Вот мы, изолированная группа людей, живем среди инопланетян, внутри колоссального космического аппарата, летящего в неизвестном направлении… и все же наши дни полны смеха, радости, печали, разочарований —  как было бы на Земле.
 — С виду это похоже на вафлю, — проговорил Макс, — и при первом прикосновении язык принимает это за вафлю, но клянусь, что  вкуса вафли здесь нет ни на грош.
 — Полей сиропом, — со смехом ответила Эпонина. — Ну–ка, дай мне тарелку.
 Макс передал вафли через стол жене.
 — Черт возьми, мамзелька, в последние дни ты съедаешь буквально все, что только попадется на глаза… если бы я не знал тебя лучше, то подумал бы, что вы с нашим малышом обзавелись теми самыми «приемными буферами», о которых нам рассказала Николь.
 — Было бы удобно, — смущенно произнес Ричард. — Загрузишь пищу, и работай, пока желудок не скомандует заполнить его.
 — А вкусней этой каши еще не было, — промолвил маленький Кеплер с другого конца стола. — По–моему, даже Геркулесу понравится…
 — Кстати, о нем, — тихим голосом проговорил Макс, обведя взглядом весь стол. — Что делает здесь этот проклятый октопаук? Он является сюда каждое утро через два часа после рассвета и болтается повсюду Если дети учатся у Наи, он сидит позади…
 — Он играет с нами, дядя Макс, — закричал Галилей. — Геркулес такой забавный Он делает все, что мы попросим… А вчера он позволил мне использовать его затылок как боксерскую грушу.
 — Арчи сказал, — вставила Николь между двумя глотками, — что Геркулес — официальный наблюдатель