Рама II

Напротив них располагались офицер службы жизнеобеспечения Николь де Жарден, смуглая, изящная, как статуэтка, женщина смешанного франко–африканского происхождения, великолепный пилот Яманака, склонный к некоторой автоматичности действий, и наделенная сногсшибательной внешностью синьора Сабатини Оставшиеся три места на «южной» оконечности овала, обращенные к огромным картам и диаграммам Рамы на противоположной стене, занимали американский журналист Уилсон, словоохотливый Табори — космонавт из советского Будапешта и доктор Дэвид Браун Последний казался весьма сосредоточенным и озабоченным: к началу совещания стол перед ним был уже завален бумагами.
 — Просто непостижимо, — говорил Борзов, целеустремленно вышагивая вокруг стола, — как любой из вас, пусть на миг, может забыть, что является участником самой важной из экспедиций человечества Но по итогам последних работ на тренажере должен признать, что относительно некоторых из вас у меня начинают возникать сомнения.
 — Кое–кто полагает, что новый Рама будет копией предыдущего, — продолжил Борзов, — и не проявит интереса к тем ничтожным созданиям, которые явятся исследовать его Согласен, он может иметь ту же форму и размер — это подтверждают и результаты проводившихся в последние три года локаторных измерений Но даже если нас ожидает еще один мертвый корабль, многие тысячи лет назад построенный чужаками, предстоящее дело окажется самым важным в жизни каждого Я считаю, что оно потребует от всех огромного напряжения сил.
 Советский генерал умолк, чтобы собраться с мыслями Янош Табори решил задать вопрос, но Борзов жестом остановил его, вновь приступив к прерванному монологу.
 — Действия экипажа на последних тренировках были просто отвратительными Некоторые из вас проявили себя выдающимися… — вы знаете кем, — кое–кто действовал так, словно не имел ни малейшего представления о том, что нам предстоит