Город и звезды

Я помню время, когда эта картинка была новой
 — всего восемь тысяч лет назад, в мою предыдущую жизнь Придя на это место еще через дюжину жизней, я обнаружу, что плитки полностью износились.
 — Не вижу в этом ничего особенного, — ответил Элвин. — В городе есть и другие произведения искусства, недостаточно хорошие, чтобы храниться в схемах памяти, и не столь плохие, чтобы подвергнуться немедленному уничтожению Когда–нибудь, я полагаю, придет другой художник и выполнит работу лучше И его работе не позволят износиться.
 — Я знал человека, создавшего это стену, — проговорил Хедрон, продолжая ощупывать трещины в мозаике. — Странно, что об этом я помню, а самого человека — нет Может быть, он мне не нравился, и я стер его образ из моего сознания, — он усмехнулся. — А может быть, я изготовил стенку сам, во время одного из артистических приступов, и был так раздражен отказом города сделать ее вечной, что решил позабыть обо всей этой истории Ага, я так и знал, что эта плитка отвалится!
 Он ухитрился отодрать кусочек золотой плитки и казался очень довольным этим мелким вредительством Он бросил обломок на землю, добавив:
 — Теперь обслуживающим роботам придется что–нибудь с этим сделать!
 Благодаря неведомому инстинкту, называемому интуицией и пробивающему себе путь там, где чистая логика бессильна, Элвин понял, что все это — урок для него самого Он взглянул на валявшийся у его ног золотой осколок, стараясь как–то связать его собственными размышлениями.
 Осознав, что ответ существует, Элвин с легкостью нашел его.
 — Я вижу, на что ты хочешь намекнуть мне, — сказал он Хедрону. — В Диаспаре есть объекты, которые не хранятся в ячейках памяти, поэтому я никогда не смогу обнаружить их на мониторах в Зале Совета Если я пойду туда и сфокусируюсь на этот дворик, я не увижу и следа стены, на которой мы сидим.
 — Думаю, что стенку ты найдешь