Большая глубина

Говоря словами Берроза, нас должен беспокоить стоимостный учет, а не туманные философские категории, вроде справедливости к животным.
 Это еще вполне разумно, из–за этого я бы не стал лезть на рожон.
 Неприятности начались во время перерыва, когда Берроз отвел меня в сторонку и спросил, что обо всем этом думают смотрители Я сказал ему, что восемьдесят процентов из них за прекращение боя, даже если от этого продукты подорожают Не знаю, почему он задал мне этот вопрос Может, проведал что–нибудь насчет нашей маленькой рекогносцировки.
 Как бы то ни было, он сразу расстроился Вижу, мнется, хочет что–то сказать и не решается Потом вдруг выпалил — мол, меня назначили главным свидетелем, и Морскому управлению вовсе не улыбается, если я в открытом заседании, на глазах у нескольких миллионов зрителей выступлю на стороне Тхеро «А если меня спросят, что я сам думаю? — говорю. — Уж кажется, я больше всех старался увеличить производство китового мяса и жира, и все же мне хочется, чтобы наш отдел возможно скорее превратился в управление заповедника» Он спросил меня, хорошо ли я все продумал Говорю — да...
 Дальше разговор пошел уже горячее, хотя и в благожелательном тоне.
 Мы согласились с ним, что есть две точки зрения: для одних киты — это киты, а для других — только цифры в производственных сводках