Рама II

Для него смерть — не конец, а переход.
 «Я тоже способна на это, — подумала Николь. — Я могла бы отдать свою жизнь за Женевьеву Может быть, даже за Ричарда и этого нерожденного ребенка Вероятно, для верующего О'Тула каждый человек — член его семьи».
 Тем временем Ричард боролся с собственными эмоциями Не поддался ли он эгоизму, не настояв, чтобы Николь летела одна? Действительно ли его мастерство способно скомпенсировать дополнительный риск из–за превышения полетного веса? Он постарался все забыть и подумать о другом.
 — А ты почти ничего не сказал мне о ребенке, — мягко проговорила Николь после очередного короткого молчания.
 — Просто не было времени понять, как он… или она… укладывается во все происходящее, — ответил Ричард. — Не думай, что я такой невнимательный Знаешь, я рад Только хочется, чтобы нас спасли, прежде чем я начну представлять себя отцом. — Он перегнулся и поцеловал ее. — А теперь, дорогая, не считай меня грубияном, но я хочу попытаться уснуть Не исключено, что другая такая возможность у нас появится не скоро…
 — Конечно, — согласилась Николь. — Извини. — Ей представился младенец «Интересно, будет он таким же умницей, как Ричард А вдруг у ребенка будут и его длинные пальцы, и голубые глаза…»
 Николь лежала свернувшись в клубок в уголке неярко освещенной комнаты