Пески Марса

Хэдфилд проявил благоразумие, а не от многих отцов его можно ждать даже в наше время.
 — Мне не так уж важно, — говорил он, — кто его родители Сейчас не девятнадцатый век Мне важен он сам, и, надо сказать, он мне нравится.
 Кстати, я говорил о нем с Норденом, так что сужу не только на основании нашей беседы Ну конечно, я давно все видел В сущности, это было неизбежно — здесь почти нет мужчин его возраста.
 Он протянул вперед руки (Гибсон давно заметил этот жест) и так внимательно стал рассматривать пальцы, словно видел их впервые.
 — Можно завтра объявить о помолвке, — мягко сказал он. — Теперь скажите мне, что вы собираетесь делать?
 Он поднял глаза, и Гибсон твердо встретил его взгляд.
 — То, что будет лучше для Джимми, — ответил он. — Как только решу, что же для него лучше.
 — Вы все–таки хотите остаться?
 — Нужен ли я ему на Земле? Он будет туда залетать на месяц–другой.
 В сущности, я чаще увижу его на Марсе!
 — Да, это верно, — улыбнулся Хэдфилд. — Вот понравится ли Айрин, что ее муж проводит половину времени в космосе? Хотя жены моряков... — Он резко замолчал. — Знаете, что бы я вам посоветовал?
 — Очень хотел бы знать, — искренне ответил Гибсон.
 — Не говорите ничего, пока они не поженятся Если вы скажете ему сейчас, лучше не будет, скорее — хуже А позже вы должны сказать Джимми, кто вы такой Или, если хотите, кто он.
 Может быть, Хэдфилд и сам не заметил, что в первый раз назвал Спенсера по имени, но Гибсон почувствовал к нему внезапный прилив симпатии.
 Позже, оглядываясь назад, Гибсон решил, что именно в эту минуту началась его дружба с Хэдфилдом Никто не предполагал тогда, какую большую роль сыграет эта дружба в истории Марса.




 Глава 15


 День начался, как все дни в Порт–Лоуэлле