Конец детства

Пальцем легко провел по замку.
 — Сейчас же составлю сообщение, — повторил он, — и еще сегодня передам вам по телетайпу.
 Говоря это, он нажал потайную кнопку — и понял, что боялся напрасно Восприятие Кареллена не тоньше, чем у человека Конечно же, Попечитель ничего не заметил, ведь когда он попрощался и произнес те слова — шифр, которыми открывалась дверь, голос его прозвучал в точности как всегда.
 И однако Стормгрен почувствовал себя воришкой, выходящим из магазина под зорким взглядом детектива, и когда стена сомкнулась за ним, не оставив никакого следа двери, у него вырвался вздох облегчения.
 — Иные мои теории были не слишком удачны, согласен, — сказал ван Риберг. — А все–таки, что вы скажете теперь?
 — Вам непременно надо знать? — вздохнул Стормгрен.
 Питер словно не заметил вздоха.
 — В сущности, это не моя мысль, — сказал он скромно. — Я наткнулся на нее в одном рассказе Честертона Допустим, Сверхправители скрывают, что им вовсе нечего скрывать?
 — Что–то очень сложно, не понял, — сказал Стормгрен, но в нем шевельнулось любопытство.
 — Я вот что имею в виду, — с жаром продолжал ван Риберг. — По–моему, физически они такие же люди, как мы Они понимают, что мы еще терпим, если нами правят какие–то воображаемые существа… ну, то есть совсем иные, намного превосходящие нас разумом Но человечество, такое как оно есть, не станет подчиняться себе подобным.
 — Весьма изобретательно, как все ваши теории, — сказал Стормгрен. — Хорошо бы вам нумеровать свои опусы, как сочинения композитора, мне было бы легче уследить На сей раз возразить можно…
 И тут доложили о посетителе, и в кабинет вошел Александр Уэйнрайт.
 Стормгрен спросил себя, что у того на уме И еще — связан ли как–нибудь Уэйнрайт с теми похитителями Нет, вряд ли: думается, Уэйнрайт совершенно искренне отвергает насилие