Молот господень

В наступавшей темноте они сели у венецианского окна, глядя вниз на море тумана, пока позади них не взошло далекое солнце.
 — Долина Маринера, Ночной лабиринт сегодня, — произнес приятный голос на фоне тихой музыки.
 Под лучами восходящего солнца туман рассеялся, осталась лишь тончайшая дымка На горизонте отчетливо и ясно предстала безбрежная панорама каньонов и отвесных скал, окаймляющих самую громадную равнину во всей Солнечной системе Картину ничуть не смягчало расстояние, которое давало ощущение перспективы при созерцании похожих видов гораздо меньшего Большого Каньона на американском Западе.
 Прекрасная в своей строгости, выдержанная в красных, охряных и малиновых тонах, она была не то чтобы враждебна жизни, а как–то совершенно к ней равнодушна –Взгляд тщетно искал хотя бы малейший намек на синь или зелень.
 Солнце быстро прочертило небосвод; по дну каньонов поползли тени наподобие чернильных подтеков Спустилась ночь; ненадолго вспыхнули звезды и были стерты с небосвода новой утренней зарей.
 Что–то изменилось — или нет? Далекая линия горизонта прочерчена уже не так отчетливо — или это только показалось?
 Еще один «день», и на этот раз никаких сомнений Резкие контуры ландшафта смягчались; очертания далеких скал и утесов уже не так ясно выражены Марс менялся…
 Дни, недели, месяцы, а на самом деле, возможно, и десятилетия пронеслись мимо И теперь перемены бросались в глаза.
 Тусклый оранжево–розовый цвет неба уступил место бледно–голубому, и наконец заклубились настоящие облака, а не тот тончайший туман, который исчезал с рассветом А по дну каньона, где когда–то была только безжизненная горная порода, тут и там замелькали зеленые пятна